Родилась в Сибири. Зимой там ходили в валенках. Если надеть валенки после большого перерыва, они кажутся очень неудобными. Но тогда мы в них бегали, и довольно быстро; например, успешно удирали от сторожа на стройке. Хотя, наверное, он тоже был в валенках. Носили тяжёлые шубы. Шуба называлась «доха» и хорошо рифмовалась, если возникала такая надобность.

В дошкольном возрасте я, кажется, один-единственный раз выиграла в конкурсе (детских) изречений. Никаких детей на этом конкурсе не было: взрослые сотрудники «Института Солнца», где тогда работал отец, приносили записанные на бумажке изречения своих детей, а жюри их судило вслепую. Моё изречение было такое: «По-настоящему золотое только солнце». Взрослые придали ему свой идиотский взрослый глубокий смысл. Я имела в виду, что фольга от конфетной обёртки, которую я считала с одной стороны золотой, а с другой серебряной, вовсе не «как жар горит» и не светится в темноте, хотя в сказках о золоте, во всяком случае, утверждалось обратное. Что я на самом деле имела в виду, никого не интересовало.

Про взрослую жизнь рассказывать мне что-то не хочется. Хотя мне ужасно повезло: у меня были (и есть) хорошие учителя, причём некоторые из них ухитрились чему-то меня научить. Но я не знаю, можно ли их упоминать. Вдруг они разозлятся? Старшие мои дети родились в Бостоне, младшие – в Шотландии и в Москве. У меня немало друзей; они живут везде. Правда, сейчас такое время, что многих из них могут убить в любой момент, а других – посадить куда-нибудь. Так что нет смысла про них и рассказывать.