Вечера «у Зои»

Актуальные мгновения вокруг самарской легенды

Актуальные мгновения. Признак непредсказуемости времени и предмет интеллектуальной дуэли Эрнста Блоха и Мартина Хайдеггера. Там, где у первого мгновения предопределены ожиданиями прошлого, у второго – в них кроется наступающее, но всегда незапланированное будущее. А между этими крайностями – ускользающее настоящее, неуловимое и притягательное. Где кто-то увидит религиозные озарения, а кто-то – свет человеческой неповторимости. И то, и другое в определённых обстоятельствах может быть чудом.

Есть эстетический интерес в том, чтобы вечером пройтись по улице Чкалова в Самаре, мимо покосившихся деревянных домов и замызганных окон ушедшего века. Не сразу догадаешься, что эту улицу зимой 1956-го оцепляли милицейские кордоны. Они сдерживали любопытствовавшую и непредсказуемую толпу под несшиеся выкрики: «Зоя! Зоя!»

Спустя годы это место встречает скульптурой Николая-чудотворца напротив ворот в неприметный дворик, где сошлись четыре пустующие с недавних пор здания, соединённые адресом «Чкалова, 84». Эти дома хранят полузабытые истории последних жильцов, ютившихся вокруг осколков самарской легенды. О девушке Зое, застывшей на 128 дней с иконой в руках. Случайным прохожим может показаться, что из их окон, из-за обветшалых занавесок иногда пробивается свет, звучат голоса и оживает прошлое, расширяя границы времени.

Это и есть отголоски актуальных мгновений.

В конце 2000-х на экраны вышел фильм «Чудо» Александра Прошкина, посвящённый художественной интерпретации событий 1956 года. «Картина, скорее, не церковная, она – о нравственном срезе советского общества… Чудесное событие – повод поговорить о нас сегодняшних». Так пояснял свой замысел режиссёр, и камера в его картине подолгу всматривается даже не столько в само чудо, сколько в людей и события, происходящие вокруг него.

Сегодня только ветер гуляет по полусгоревшим комнатам домов под номером 84, а всего каких-то пару лет назад прохожих встречал грустный взгляд и маска саркастической усмешки одного из жильцов. Мгновения встреч и отголоски бесед с ним – это живые осколки, распускающиеся на кромке самарской легенды.

В некотором смысле он и сам стал легендой этих мест. Вячеслав Важов, наш Слава. Физик-оптик и когда-то крупный бизнесмен, чьё прошлое в 2000-е проиграло незапланированному будущему – рейдерам. На протяжении нескольких лет он наблюдал посетителей «Самарского чуда»… из окна своей комнаты. «Вот комната, где застыла Зоя, а рядом всё никак не угомонится наш Слава», – говорили соседи, наблюдая его привычку встречать гостей мистического места.

Временами Слава совсем не мистически выбегал к ним, намеренно растрёпанным, преимущественно в трусах. Чаще всего пугал («Пуф!»), а неиспугавшимся охотно декламировал стихи Николая Гумилёва. Он знал наизусть всего «Евгения Онегина», но его декламировал редко («Пушкина в округе и так слишком много»).

Наделённый редким артистическим талантом, в узком кругу этот неутомимый балагур перевоплощался в тихого и грустного человека. Очень похожий на художника Анатолия Осмоловского, которого хотел снять в кино Эльдар Рязанов, Слава превратил хулиганские выходки в призванье. Вместе с тем, потеряв почти одновременно семью, бизнес и жильё, он воспринимал горечь положения с той редкой стоической позицией, которая может рядиться в маску Пульчинеллы. И в любую трудную минуту переводил тему разговора на культуру: «А ты сейчас какую книгу читаешь?»

Со Славой мы часто коротали вечера за чаем, попутно вглядываясь в странную жизнь, разворачивавшуюся вокруг Дома Зои. Не менее странную, чем в фильме, где стучал скалкой по подоконнику Хрущёв, а герой Константина Хабенского сформулировал главное доказательство небытия Б-жия: «Если бы Б-г существовал, он избавил бы меня от этого унижения – писать про коровники».

Нашим привычным гостем был товарищ Славы – Сергей Ананьин, бывший бизнесмен и археолог, с которым они, бывало, пели на крыльце Дома Зои «Спят курганы тёмные…». Старые постройки улицы Чкалова – те же курганы со своими тайнами и секретами. Из их окон по-своему красивый старый город иногда напоминает Гречанск-Смердянск фильма Прошкина. «Спасибо, что хотя бы не Скотопригоньевск», – заметил бы Сергей Ананьин.

С улицы к дому приходила молодёжь. Потанцевать. Любопытно же повторить злополучный танец Зои, после которого она, собственно, и застыла!

Первым известным «повторением» стала акция профессора Самарского государственного университета Софьи Агранович. Чудо у неё эмпирической проверки не прошло. Воинствующая атеистка протанцевала с иконой Николая--чудотворца (что, согласно легенде, привело Зою к её стоянию), однако не застыла. То ли икона не та, то ли станцевала знаменитая Софа не так. Без души.

«Может, дело в песне?» – рассуждает Слава. В руках он комкает копию странички газеты «Волжская коммуна» с фельетоном «Дикий случай», первым описанием события.

«…В толпе [собравшейся посмотреть на “Чудо”] шнырял какой-то обросший рыжей щетиной субъект в очках, залепленных воском, и давал “разъяснения”: – Здесь нет ничего удивительного, дорогие граждане. Именно таким же образом всевышний покарал жену Лота, превратив её в соляной столб... об этом подробно рассказывается в библии, дорогие граждане...»

«Субъект со щетиной и в очках? Прямо про тебя написано», – шутит Сергей Ананьин над Славой, пока последний обращается к гостям.

Когда с иконами (их на фасаде дома оставляют верующие) танцует молодежь, во дворе обычно звучит не Бернес, а поп-песни. Из репертуара современной эстрады танцоры извлекли две композиции, уместные, на их взгляд, для танцевального «эксперимента». Про Николая (конечно, из наследия Николая Баскова: «Николай, Коля, не могу забыть...») и про Зою (тут помогла поп-дива Бьянка: «Я одна на пляж поеду без подруги Зои...»).

Однако никто не застывает.

«Дорогие граждане, от таких песен и музыки не то что никто не окаменеет, от неё даже жена Лота сбежит! Ничего не получится, дорогие граждане!» – назидает молодое поколение Слава, прихлёбывая чай.

Разумеется, художественный вкус важен во всём. Поэтому наш частый и желанный гость – преподаватель русского языка и литературы Виолетта Ахмедова, носительница редкой этнической культуры (одна из последних в Самаре лезгиярок, наследников кавказских албанцев) и не менее редкой женской красоты. Мы прозвали её Шамаханской царицей. Своим ученикам, не догадывающимся, какой изысканный татуаж из бабочек скрывают её строгие платья, превращающие сказочную героиню в учителя, она пытается привить вкус к хорошей музыке и хорошей поэзии.

«На юге Пушкина не читают, а поют. Льётся песней стихотворный перевод «Дубровского» Шакарима Кудайбердиева, а ещё под гитару напевают и признаются в любви строками “Письма Татьяны Евгению”, которое Абай Кунанбаев превратил в песню… Заучивать не нужно – эти песни знакомы на юге с детства».

Причём здесь Пушкин? Не удивляйтесь: в Самаре поэт – тоже гость Дома Зои. Нет, при жизни Пушкин никогда не посещал город, но кружил по деревням будущей области, собирая материалы о Пугачёвском восстании. К Дому Зои ведёт улица Пушкина, заборы которой студентки архитектурного факультета технического университета расписали ко дню рождения поэта в 2019 году его лубочными портретами. Теперь тёмными вечерами кажется, что творец «Евгения Онегина» гуляет по улицам вокруг дома и пьёт чай вместе с соседями. «Хочется “Онегина” продекламировать, а стесняешься перед лицом-то автора!» – поясняет Слава...

---

Конец ознакомительного фрагмента. Продолжение читайте по подписке.

Чтобы журнал развивался, поддерживал авторов, мы организуем подписку на будущие номера.

Все уже вышедшие номера можно скачать бесплатно — знакомьтесь с нашими авторами, вдохновляйтесь и делитесь открытиями.

Чтобы всегда иметь возможность читать классический и наиболее современный толстый литературный журнал. Чтобы всегда иметь возможность познакомиться с новинками лучших русскоязычных авторов со всего мира.

Оформить подписку