Цена ошибки

Кокрэлл-Ферре Карина. Луша. BAbook, 2024.

Ставший бестселлером и вошедший в шорт-лист премии «Дар» (2025) роман Карины Кокрэлл-Ферре «Луша» рассказывает трагическую историю европейцев, оказавшихся в сталинском СССР. Об этом периоде написано много, в том числе и в последнее время, поэтому литературный и культурный контекст, в котором можно рассматривать это произведение, очень широк.

Общая канва, противопоставляющая Европу и Советский Союз, позволяет прежде всего создать максимально яркий контраст между образами свободы и несвободы. В этом отношении роман сближается с автобиографической книгой японского автора Масадзи Исикавы «Река во тьме. Мой побег из Северной Кореи», в которой говорится о том, как родители писателя, поддавшись пропаганде, в конце 1940-х годов переселились из Японии во вновь созданную КНДР и с момента пересечения границы оказалась в условиях жёстко контролируемого конц-лагеря, из которого самому Масадзи Исикаве с огромным трудом удалось выбраться спустя несколько десятилетий. В романе Карины Кокрэлл-Ферре речь идёт о семье англичан. Учёный-ботаник и заодно член полуподпольного коммунистического кружка Кристофер Уэскер вместе с женой Ханной и маленькой дочкой Алисой по приглашению правительства СССР в 1934 году отправляется в советскую провинцию строить город-сад и возводить оранжереи для выращивания красивых экзотических растений, цветов и фруктов. В 1937 году, на пике Большого террора, Кристофера и других его соотечественников, находящихся в СССР, обвиняют в участии в антиправительственном троцкистском заговоре с целью свержения советской власти…

«Луша» – роман преимущественно о женских судьбах, в нём три главных героини – Ханна, оказавшаяся в лагере, Алиса, отправленная в советский детдом для детей врагов народа, где ей дали новое имя – Татьяна, а также дочь Алисы-Татьяны – Луша, родившаяся уже в СССР и ничего не знавшая о своём происхождении. Говоря о контексте, в который можно поместить роман, нельзя не вспомнить фильм «Восток–Запад», главная героиня которого, француженка по имени Мари, после войны приезжает вместе с русским мужем в СССР и попадает в страшную тоталитарную антиутопию.

История Алисы, помещённой в сиротский приют, перекликается с повестью Юлии Яковлевой «Дети ворона» о маленьких брате с сестрой, чьи родители были осуждены как враги народа.

Другая параллель – роман «Вечная мерзлота» Виктора Ремизова, один из главных героев которого – наивный молодой человек из числа правоверных коммунистов, оказавшийся в мясорубке государственного террора. Два произведения объединяет не только сходство отдельных сюжетных линий, но и сила и убедительность, с которой изображён бесчеловечный тоталитарный антимир.

Читая роман, вспоминаешь также историю семьи композитора Сергея Прокофьева, рассказанную в книге музыковеда Саймона Моррисона, а также собранную из писем книгу Памелы Трэверс «Московская экскурсия», повествующую о поездке писательницы в СССР в 1932 году.

Роман Кокрэлл-Ферре очень подробно рассматривает сам феномен сталинского террора и его длящиеся последствия. Уже на первых страницах обозначается одно из определяющих свойств и, если так можно выразиться, потребностей диктаторского режима, которая состоит в том, чтобы безостановочно плодить мнимых врагов. Вернее, такого рода режим конструирует мифологию, подменяющую собой реальность, внутри которой выдуманные «враги народа» и «предатели родины» играют одну из ключевых ролей. Действие в романе развивается нелинейно: оно переносится из 70-х в 30-е, из 30-х – в период после Первой мировой, затем отступает в 1903 год, потом снова возвращается в 30-е и так далее. Главное внимание сосредоточено на советском периоде. На каждом новом витке истории носителями власти назначаются новые враги: в 1972 году под подозрение попадает Луша, советская школьница, до этого – в 1937-м – Кристофер и Ханна... «Луша» – рассказ о людях, которые подобно персонажу фильма «Шоу Трумана» поначалу думают, что живут в реальности, а потом вдруг обнаруживают себя в срежиссированном спектакле, который, в отличие от фильма, носит абсурдистский характер и где они выступают в качестве «вредителей» и «изменников».

Сюжет об иностранцах, прибывших в сталинский СССР по собственной воле, позволяет автору остановиться на такой важной и чрезвычайно распространённой психологической проблеме, как игнорирование очевидной угрозы. Многие свидетели того, как происходило становление Третьего рейха, среди которых автор «Истории одного немца» Себастьян Хафнер и американский журналист Эрик Ларсон, написавший книгу «В саду чудовищ», приходили в ужас от того легкомыслия, с каким окружающий мир относился к опасности, исходившей от гитлеровской Германии, и неспособности мирового сообщества слышать голоса тех, кто об этой угрозе предупреждал. В романе Карины Кокрэлл-Ферре события развиваются по схожему сценарию, который объединяет наш исторический опыт, текущую действительность и классический фильм ужасов: семья Уэскеров собирается переехать в Советский Союз, перед отъездом они встречают нескольких персонажей, которые пытаются убедить их в том, что эта затея чрезвычайно опасна и жизнь в СССР вовсе не такова, какой её рисуют пропагандисты, но Кристофер и Ханна упорствуют в своём намерении и совершают фатальную ошибку, которая полностью разрушает и их собственную жизнь, и судьбы их ещё не родившихся потомков. Мощь пропаганды, умение преступного государства создавать цивилизованный фасад, а также сила человеческой предубеждённости, которая ослепляет людей и лишает здравого взгляда на вещи, – отдельная и очень важная тема в романе.

Книги о ГУЛАГе часто имеют формальное сходство со средневековыми повест-вованиями о схождении в ад. Место чертей в них занимают люди, существующие вне какой-либо этики. Так происходит и в романе Кокрэлл-Ферре. Один из самых «ярких» образов здесь – следователь НКВД, «новатор и рационализатор» на производстве, сумевший изобрести новый и чрезвычайно эффективный пыточный метод.

Подробное исследование «тёмной стороны Луны» приводит героев к рассуждениям и неутешительным выводам о природе зла, мифе о неизбежной победе добра, о возможности сопротивляться злу в момент его тотального торжества и о том, откуда приходит избавление. В этом отношении «Луша» не только исторический, но и философский роман.

Скажу несколько слов о том, что показалось спорным. В романе слишком заметна условная составляющая. Судьба Алисы и Луши имеет узнаваемую литературную рамку: ребёнок, по воле злого рока выброшенный из своей среды и лишённый семьи, на протяжении повествования ищет родителей, самого себя и свою идентичность. Ближайший родственник и Алисы, и её дочери – Оливер Твист. Кроме того, здесь многократно используются образы-знаки, которые помогают Алисе и Луше вспомнить и понять, кто они и откуда: чудом сохранившаяся старая семейная фотография, сказка Кэрролла, с героиней которой идентифицирует себя Алиса, и песенка «Twinkle-twinkle, little star». Их появление в разных ситуациях не всегда органично. В частности, сцены, где персонажи распознают своих с помощью английской колыбельной, излишне театральны. Как и слишком заметная рука судьбы, которая ведёт разлучённых персонажей навстречу друг другу: потерявшиеся родственники встречаются благодаря стечению подчёркнуто случайных обстоятельств. Некоторая искусственность этих ситуаций заставляет и во всём остальном видеть не подлинный, а условный исторический фон.

Рассказ о времени, проведённом Алисой-Татьяной в детдоме, включает очень драматичный эпизод: в детдоме погибает одна из воспитанниц, которая по отношению к Алисе выступала в качестве жестокого буллера. Обстоятельства её гибели – место разрыва в ткани романа, который в целом построен на достаточно простом делении персонажей на положительных и отрицательных. Этот фрагмент усложняет роман и намечает глубокую психологическую перспективу. Но к большому сожалению, эта линия, обозначившись, не получает ожидаемого развития.

Вопрос вызывает и такой момент: воспитанные в советском детдоме Алиса, переименованная в Татьяну, и её русский муж Николай, выходец из семьи раскулаченных крестьян, живут, можно сказать, на «качелях»: в детдоме им очень плохо, тени почти забытых репрессированных родственников время от времени возникают в их сознании, создавая спасительное внутреннее пространство, куда они могут спрятаться от ужасной действительности. Но одновременно с этим оба ребёнка прикладывают душевные усилия к тому, чтобы адаптироваться к советской реальности и стать среднестатистическими советскими пионерами. Неспособность влиться в советскую жизнь и полюбить её символы вызывает у обоих чувство вины, они сами себе кажутся предателями. Верно ли это с психологической точки зрения? Мне представляется, что в тех обстоятельствах, в которых находятся Алиса и Николай, дети не будут стараться оттолкнуть от себя пусть и опасные, но по-человечески тёплые воспоминания. А реалии детдома и постоянное насилие над собой не будут вызывать у них ничего, кроме ненависти.

Само название романа – «Луша» - способствует формированию ложных ожиданий: глядя на обложку, читатель может заподозрить, что перед ним произведение писателя-почвенника.

К сожалению, вне всякой зависимости от достоинств и недостатков этот роман никак не повлияет на настроения большинства россиян, которые в недавнем опросе назвали Сталина величайшим историческим деятелем всех времён и народов. Как не повлияли на это книги Шаламова, Солженицына, Евгении Гинзбург, Надежды Мандельштам, Тамары Петкевич и многих других.